Писательница Инесса Давыдова

Глава первая

Просторный зал заливали ласкающие лучи полуденного солнца. Через распахнутое окно струился по-осеннему теплый и бодрящий ветерок. Воздух, пропитанный пряным ароматом увядающих листьев, стремительно вытеснял разномастный парфюм. Публика пестрела яркими нарядами. Заинтригованные и восторженные взгляды были прикованы к лектору. Первая вводная лекция подходила к концу, что вызывало у студентов искреннюю досаду.

Краузе оглядел переполненный зал, взглянул на Rolex Daytona – подарок покойной жены – и перешел к заключительной части своей речи, которую готовил всю прошлую неделю:

– К регрессивному гипнологу обращаются с проблемами, которые нельзя решить обычным путем. Зачастую гипнолог – последняя инстанция. Мы имеем дело не только с человеческой судьбой, но и с ее кармическим багажом. Совершенная в прошлой инкарнации ошибка преследует и не дает право на свободную жизнь. В сущности, кармический долг лишает нас свободы выбора. Нам кажется, что у нас есть выбор, но поведенческий шаблон предопределен. Задача регрессивного гипнолога – это найти во время сеанса корень проблемы, а потом в беседе с пациентом разобраться в его дальнейших действиях.

Окна аудитории выходили на Столешников переулок. Взгляд Краузе скользнул на противоположное здание с пышной отделкой в русско-византийском стиле.

– Регрессия увлекает, она подобна детективному расследованию. Но! – Эрих с горечью хмыкнул. – За все приходится платить. Возможно, распутывая сплетения чужих судеб, вы упустите свою собственную.

На часах прозвучал сигнал таймера, означающий, что лекция подошла к концу. Дверь тут же открылась, в аудиторию зашел Давид и одарил босса красноречивым взглядом.

– Следующая лекция будет посвящена сознанию и подсознанию. Мои ассистенты раздадут вам необходимый материал. Ознакомьтесь. Впредь я бы хотел, чтобы наши занятия были более интерактивными, поэтому не стесняйтесь, задавайте вопросы. Всем спасибо, отличных выходных.

Аудитория зашевелилась и загудела. Эрих спросил Давида:

– Он здесь?

– Да. Пришел с супругой. Мы разместили их в ваших апартаментах.

– Вот как?! – Эрих скривился и, схватив со стола айпад и телефон, направился к двери.

– Чем вам не нравится мой кабинет?

Краузе еще не выехал с коттеджа – шел процесс согласования цены, – но его не радовал сам факт использования апартаментов в служебных целях.

– Не мне... – тут же оправдался Давид. – Пациенту.

– Он еще не мой пациент, – буркнул Эрих и поднялся по лестнице на третий этаж.

В приемной их встретила Марика и прошла за директором в кабинет.

– Кофе или чай?

– Чай... улун... и подайте в гостиную. Еще мне нужна свежая рубашка. Я весь мокрый. Будто стоял под проливным дождем.

Когда девушка вышла в приемную, Эрих быстро просмотрел электронную почту. Профессор Майер подтвердил свой приезд в Москву, но предлагал поменять тему лекции. Ему хотелось произвести впечатление на первый выпуск студентов школы, и он предлагал более мистические, даже экстравагантные темы его единственной лекции – этот факт он особо подчеркнул. Вторым значилось письмо от Светланы Анисимовой, его коллеги и сокурсницы. Она извинялась за то, что не смогла приехать на открытие школы, но обещала на следующей неделе заскочить, а может даже поприсутствовать на одной из его лекций.

Марика принесла рубашку, запакованную в фирменный чехол химчистки, и повесила на крючок на ручку шкафа.

– Они поменяли кондиционер? – спросил Эрих, распаковывая рубашку. – В прошлый раз я пропах какой-то химией, отдающей ацетоном.

– Нет, пришлось купить самой и вручить вместе с заказом.

В приемной послышался голос Давида, по тону Эрих понял, что его ассистент с кем-то ругается.

– Что там происходит?

Девушка отвела взгляд и закусила губу.

– Марика, – с упреком выдал Эрих, застегивая пуговицы на рубашке.

– Опять служба доставки все перепутала, – попыталась она смягчить удар.

По ее сконфуженному виду он понял, что никакой путаницы нет, просто кто-то намеренно его изводит. На открытие школы ему прислали огромный букет белых роз в корзине. К букету прилагалась поздравительная открытка с текстом: «Горжусь тобой, милый. Всегда твоя, Елена». Когда он прочитал послание, пошатнулся и так побледнел, что ассистенты повскакивали с мест. Хорошо, что с ним были Лариса и Зоя, они быстро увели его в кабинет и оставались с ним, пока Эрих не отошел от чьей-то злобной шутки.

– Что на этот раз? – в голосе слышались металлические нотки.

– Запонки Patek Philippe.

На мгновение он замер. Перед глазами промелькнул портрет Рихтера.

– После того случая Давид вскрывает все посылки и лично проверяет отправителя.

– Записка есть?

– Да.

– Принесите, – приказал Эрих.

Ассистентка замешкалась, но тон босса не терпел возражений и девушка подчинилась. Через минуту на его стол легли конверт и ювелирный футляр. Эрих распечатал конверт и прочитал сообщение, напечатанное на компьютере:

«Подумала, что цветов недостаточно, и решила, что самым лучшим подарком будут запонки. Надень их с моей любимой рубашкой. Всегда твоя, Елена».

В футляре лежали запонки. Модель была идентична той, что Елена купила в аэропорту. В горле пересохло, Эрих потянулся к графину. Налил воду и осушил стакан. Затем опустился в рабочее кресло и откинулся на спинку. Никогда бы Елена не подписалась «всегда твоя», это было не в ее стиле. Но тот, кто прислал ему запонки, знал о ней достаточно, чтобы напустить туману. Эрих признал, что по возвращении в Москву приобрел противника, который предпочитал вести с ним зловещие игры. Сначала фотография на могильном памятнике покойной жены, потом стихи Блейка о мести, теперь он перешел к более изощренным методам. Кто это? Еще один поклонник жены или Крюков прав и с ним играет убийца Елены?

Терпение лопнуло, Эрих набрал смс детективу, с которым сотрудничал по поиску жены:

«Михаил, добрый день. Мне снова понадобятся Ваши услуги. Когда Вы сможете подъехать ко мне в офис?».

Тут же получил ответ:

«Могу завтра с утра».

«Отлично, тогда жду Вас в девять».

Краузе выслал адрес и телефон ассистента, с которым нужно связаться и подтвердить встречу. Он хотел уже подняться, когда заметил, что в конверте помимо записки есть что-то еще. Открыл и вынул плоскую флешку в металлическом корпусе.

В дверь осторожно постучали. Эрих поднял голову и увидел Давида. Молчаливой позой он напоминал ему об ожидавшем его пациенте. Эрих убрал флешку в сейф и, схватив со стола айпад и телефон, покинул кабинет.

 

***

В гостиной апартаментов Краузе ожидала супружеская пара – Екатерина и Станислав Гордеевы. Оба высокие, стройные, в серых брючных костюмах, будто одевались у одного кутюрье. Они ругались. Женщина плакала и обвиняла мужа в черствости и эгоизме. Доведенный до крайности супруг сотрясал воздух руками и кричал, что все годы брака выполнял любой ее каприз, но на этот раз она просит то, чего он дать не может.

– Ты знала, за кого выходишь замуж! Я был с тобой предельно честен. Это не тот вопрос, который пара обсуждает после первой брачной ночи.

– Я надеялась, что ты передумаешь!

– Ты дура или глухая?

Шокированная грубостью мужа, женщина отпрянула и округлила глаза.

– Я же сказал тебе! Специально сделал акцент! Я не передумаю! Это моя принципиальная позиция!

Оба пребывали в разгневанном состоянии. Даже вошедший Краузе не разрядил атмосферы. Понаблюдав за ними минуту, гипнолог был вынужден повысить тон приветствия, а когда его снова проигнорировали, прикрикнул. Супруги тут же воззрились на него, он показал им на два кожаных кресла и строго сказал:

– Присаживайтесь.

Гордеев закатал рукава рубашки, будто готовился к схватке, и сел в кресло. Екатерина никак не могла принять решение. Метала в мужа колюще-режущие взгляды и переминалась с ноги на ногу. Когда она развернулась в сторону двери, Краузе как можно мягче повторил свою просьбу:

– Присаживайтесь, пожалуйста, – и добавил, глядя на Станислава: – Возьмете себя в руки и успокоитесь.

В гостиную вошла Марика и поставила перед гипнологом поднос со стеклянным чайником и чашкой. Стояла она рядом с Гордеевым, и Краузе заметил, как тот изогнулся в неестественной позе, отстраняясь от девушки с брезгливой гримасой.

– Кофе или чай? – спросила Марика у посетителей.

Оба отказались, ассистентка удалилась, тихо прикрыв за собой дверь.

– Итак, что привело вас ко мне?

Супруги переглянулись. Хоть атмосфера в кабинете была накалена до предела, Краузе понял, что между ними все же сохраняется взаимопонимание. По безмолвному соглашению заговорила супруга:

– В первую очередь нас привело к вам нежелание мужа иметь детей.

Гордеев издал возмущенный возглас, жена тут же добавила:

– Но это, конечно, не единственная проблема.

– Начните с главного.

Она кивнула, заломила руки и тяжело выдохнула.

– Когда мы познакомились, Станя сразу меня предупредил, что не хочет иметь детей, но я восприняла это несерьезно.

– Вот-вот, – проворчал муж и забарабанил пальцами по подлокотнику кресла. – Кто в этом виноват?

– Конечно, я, – призналась Екатерина и бросила на мужа извинительный взгляд. – Я была влюблена до беспамятства и слышала только то, что хотела слышать.

Гордеев сразу смягчился и уставился в пол.

– У нас большая разница в возрасте...

– Не такая уж большая, – огрызнулся муж.

– Мне почти сорок, а мужу на прошлой неделе исполнилось тридцать.

Эрих обвел супругов придирчивым взглядом и счел нужным встать на сторону мужа.

– Внешне разница незаметна.

– А я о чем... – развел руками Гордеев.

– Проблема не во внешности, а в том, что мои женские часики тикают. Месяц назад я по настоянию своего гинеколога заморозила яйцеклетку. Мне было стыдно и страшно. Я вдруг воочию осознала, что из-за упрямства мужа могу лишить себя материнства.

Станислав сжал руку жены и прикрыл глаза. Эрих видел, как тяжело ему дается этот разговор.

– Мы познакомились, когда Станя учился в университете, а я работала там методистом. Поначалу мы скрывали свои отношения, ведь непонятно, чем бы все это закончилось.

– Это ты скрывала, не я, – поправил ее Станислав. – Для меня все было серьезно с первых дней знакомства.

– Станя тяжело идет на контакт с людьми, чтобы из-за этого не пострадала его карьера, я устроилась его ассистентом в научно-исследовательскую лабораторию и взяла на себя всю организационную и кадровую часть работы.

– На чем вы специализируетесь? – спросил Эрих Гордеева.

– Биотехнологии, – быстро ответил Станислав и закинул ногу на ногу.

– Станя выдающийся биоинженер, вот уже пять лет он возглавляет научный центр, – с гордостью произнесла Екатерина. – В прошлом году он получил грант от правительства в области биоэнергетики.

– Понятно, – Эрих сделал пометки в айпаде.

– Как жена я полностью посвятила себя мужу.

– За что я тебе очень признателен, – Станислав поцеловал ей руку.

– Финансовых и жилищных проблем у нас нет, – продолжала Екатерина, не обращая внимания на ремарку мужа. – Как нет никаких причин для отказа от детей. Мы оба здоровы.

Она отвела взгляд, с минуту в гостиной стояла тишина. Эриху показалось, что это затишье перед бурей.

– Мой муж очень порядочный, интеллигентный и умный человек. С ним очень интересно. В интимной жизни меня тоже все устраивает, но... – она повернулась и с опаской посмотрела на супруга, – если я не могу стать матерью в этом браке, то буду вынуждена подать на развод и съехать с квартиры.

– Катя! Ты с ума сошла?! – Гордеев вскочил с места и кинулся к жене.

Ее реакция была молниеносной: схватив сумочку и телефон, она отбежала в сторону и встала в оборонительную позицию.

– Это все, что я хотела вам сказать. О других проблемах муж сам вам расскажет, они для меня не имеют особой важности, поэтому я оставлю вас наедине.

Эрих вспомнил последнюю сцену перед отъездом жены и подумал: «Сейчас бы все отдал, чтобы прожить тот день еще раз». Он был уверен, что нашел бы к ней подход и убедил дать им еще один шанс.

Когда дверь за Екатериной закрылась, Гордеев со стоном сел в кресло и уставился в одну точку. Эрих дал ему время принять ультиматум супруги и задал первый вопрос:

– По какой причине вы не хотите иметь детей?

– Если б я знал! – с горечью выдал Гордеев. – Мы два года ходили с Катей на семейную терапию, психолог муссировала это вопрос не один сеанс, но так ничего и не добилась.

– По телефону вы не сказали, но все-таки... Кто вам рекомендовал обратиться ко мне?

– Коллега по лаборатории пару лет назад собирался к вам на прием и показывал видео ваших сеансов. Просил совета. Но его проблема решилась сама по себе, и вопрос был снят.

– Понятно. Когда вы почувствовали уверенность в вопросе деторождения?

– Сколько помню себя... никогда не хотел иметь детей.

– Вас раздражает детский крик, памперсы или сам вид ребенка?

– Ничего меня не раздражает. У меня есть племянники, и коллеги приводят иногда детей в лабораторию. Я могу спокойно с ними общаться. Но своих не хочу.

– Жена права? Со здоровьем нет проблем?

– Если вы о подвижности сперматозоидов, то я не проверялся. До этого как видите, у нас не доходит.

– Может, это связано с вопросом комфорта?

Гордеев пожал плечами.

– Не думаю... конечно, мне хочется дома тишины и близости с женой, но ради нее я бы уступил... согласился хоть на одного.

– Как бы вы сами описали свое отношение к детям?

Гордеев вытянул ноги, насупился и скрестил руки на груди.

– Черт его знает. Голову уже сломал. Не могу разобраться.

– Страх? – подсказал гипнолог.

– Нет, – категорично отверг пациент.

– Брезгливость?

Опять отказ.

– Злость?

– Возможно... – закивал Гордеев и уточнил: – Не на ребенка, а на сам факт, что мне его навязывают. Вроде как ломают мою жизнь.

– Интересно-интересно. То есть рождение ребенка окажет негативное влияние на вашу жизнь?

– Безусловно. Все мои знакомые жалуются, что рождение детей отбросило их на годы назад.

– Эти знакомые коллеги из научной среды?

– С другими я не общаюсь.

Краузе сделал пометки и взглянул на пациента.

– Хорошо. Ваша жена сказала, что это не единственная проблема, с которой вам приходится сталкиваться.

Вместо ответа Гордеев вынул из кармана брюк свернутый лист и протянул гипнологу. Эрих развернул и прочитал напечатанный на компьютере список:

«1. Неприязнь к особам юного возраста, особенно студенткам.

2. Неспособность решать рабочие вопросы с представителями власти.
3. Страх смерти.
4. Страх одиночества.
5. Страх замкнутых пространств.
6. Гипертрофированное чувство справедливости, даже если речь идет о несущественных вопросах».

Эрих вспомнил реакцию пациента на его ассистентку и, еле сдерживая ухмылку, спросил:

– За что вы так невзлюбили студенток?

Гордеев тяжело вздохнул и пожал плечами.

– Если б я знал.

– Не было никакой конфликтной ситуации в прошлом?

– Нет, – устало выдал Гордеев.

Эрих почувствовал, что пациент уходит в себя. Отсутствие жены явно этому способствовало, и он укорил себя за то, что позволил ей уйти.

– Конфликты сведены к минимуму не потому, что я такой покладистый... просто избегаю общения с теми, кто мне неприятен. Пусть лучше меня считают чокнутым или аутистом, лишь бы не трогали.

– Вы не похожи на аутиста.

– Это потому что я пришел с Катей. Она дает мне чувство эмоциональной защищенности. К тому же я смотрел ваши сеансы и полностью вам доверяю.

Еще несколько минут Краузе пытался вывести Гордеева на откровения, но его ответы стали однозначными, а потом он и вовсе перестал реагировать.

– Что вы ждете от наших сеансов? – спросил гипнолог, предпринимая последнюю попытку вовлечь Станислава в разговор.

Пациент выпрямился и посмотрел на часы.

– Я просто подумал, если всем моим фобиям нет логичного объяснения, возможно, они найдутся в прошлых жизнях. В конце концов, разве может гипноз навредить?

– Нет, по крайней мере, я о таких случаях не знаю.

 

Все книги на ЛитРес:

ttps://www.litres.ru/inessa-rafailovna-davydova/

Вступайте в мои группы в социальных сетях:

https://www.facebook.com/inessa.davydoff

https://ok.ru/group53106623119470

https://vk.com/club135779566