Писательница Инесса Давыдова

Вера

Наш почерневший от времени барак с резными ставнями стоит на окраине поселка. Если пройти еще немного, упрешься в железные ворота кладбища. Из-за отца к нам редко приходят гости... даже по праздникам. Через приоткрытое окно кухни вижу, как отец возвращается с ночного дежурства по размытой после дождя дороге. На нем форма охранника и высокие резиновые сапоги.

Мама застилает стол новой скатертью, которую я ей помогала вышивать, и подмигивает младшим братьям. На их лицах отражается нетерпение, ведь сегодня мой день рождения и мама наготовила много вкусностей. Все усаживаются за стол и ждут отца. Он входит на кухню и окидывает нас злобным взглядом. Он как великан из страшной сказки: могучий, лысый, громогласный. Мои братья говорят, что он Гоблин. Никогда не видела Гоблинов, но раз они так говорят, значит, это правда. По выражению отцовского лица мы пытаемся понять какой у нас день: плохой или очень плохой. Если плохой он только кричит и отвешивает подзатыльники, от которых искры сыпятся из глаз, а когда очень плохой — бьет. Хуже всего, когда он бьет маму. Пусть лучше нас. Нас она выходит, а мы ей помочь не можем.

Для выполнения поставленной задачи я должен использовать старое прикрытие. Чтобы войти в образ обычно мне нужно пару недель, но эту легенду я использую часто, надеюсь, справлюсь за день.

Распечатываю присланный куратором спец-пакет, в нем: паспорт, водительские права, военный билет, медальон-полумесяц и обручальное кольцо. Распечатываю новенькую пачку визиток. На них жирным шрифтом выведена должность — консультант по безопасности. В портмоне отправляется фотография невзрачной брюнетки лет тридцати и кареглазого мальчугана.

Байкерский рюкзак с клепками, в котором лежат оставшиеся с последнего задания документы и пожитки, запаковываю в целлофановый пакет. Из этих вещей мне ничего не пригодится. Отрываю ценник от новой спортивной сумки, забиваю ее только что купленными вещами. Вынимаю из сейфа упаковку новенького пистолета «Глок» и коробку патронов — легенда предпочитает именно эту модель. Вспоминаю его излюбленную фразу: «Глок 17» занесен в книгу Гиннесса за то, что способен стрелять в любых условиях: воде, грязи и песке». Заряжаю магазин патронами, и отправляю пистолет в кобуру.

В салоне джипа было холодно как в рефрижераторе, но Бена это не заботило. Он вырвался из четырехлетнего ада, чувство безграничной свободы дурманило голову. Лязгающие затворы, окрики надзирателей, злобные взгляды сокамерников – все это осталось позади. Сейчас он за рулем крутой тачки, мчится в столицу, чтобы выполнить намеченный план.

Полупустая дорога хорошо знакома. За годы его отсидки вокруг ничего не изменилось. Уже стемнело, но по этой части Подмосковья он проехал бы с закрытыми глазами, угадывая каждый перекресток и поворот. Это были его родные места. Места, где он вырос, ходил в школу, обрел друзей и впервые влюбился.