Писательница Инесса Давыдова

Из серии "Без суда и следствия". Вторая часть

Глава первая

Сон разума рождает чудовищ.

Франсиско Гойя

30 июня 2012г. г.Рязань, художественный музей.

В субботнее солнечное утро вереница полицейских автомобилей с включенными проблесковыми маячками выстроилась перед желтым двухэтажным зданием художественного музея. За огороженной лентой, красноречиво говорящей о месте преступления начали собираться городские зеваки. Коренастый мужчина невысокого роста лет пятидесяти в форме полковника полиции с парадного крыльца наблюдал, как перед зданием припарковалось частное такси. На заднем сиденье мелькнул знакомый женский силуэт. Покрутив кончик усов, полковник с раздражением откашлялся и нахмурил брови. Как по команде двое молодых следователей оторвались от протоколов со свидетельскими показаниями и проследили за взглядом шефа.

Эрика очнулась от резкой боли. Травмированную ногу болтало из стороны в сторону. Оглядевшись, она поняла, что практически плавает в воде. Стиснув зубы, она выгнулась, подавляя рвущийся наружу крик. Во рту так пересохло, что язык прилип к нёбу, а губы стали похожи на коросту. Последние умирающие лучи солнца только что скрылись за горизонтом, розоватый отлив неба отражался на поверхности воды. Глеб крепко спал, положив руку на ее грудь.

– Глеб! Проснись! Глеб!

Он резко поднял голову и увидел, как плот медленно погружается в воду.

– Черт! Черт! Черт! Как? – он не верил своим глазам. – Твою ж мать!

Это конец! На воде им долго не продержаться. Спасательный жилет был только на Эрике. Свой он снял, когда нырял поплавать с китовой акулой. Он лежал у него в ногах, видимо его отнесло течением, как аптечку и сухой паек. Ну почему все неприятности случаются ночью?

К шопингу готовить мужа надо заранее.
Вот и я начала за три дня... осторожно так... говорю, похудела, нужно гардеробчик обновить. Он, конечно, начал отбиваться и вредничать, ну не любит он это дело. В меня полетели аргументы, мол, недостаточно похудела и для демонстрации начал ощупывать фигуру, но сбился с курса и по привычке руки заскользили по интимным местам жены. Вовремя спохватился – это понятно, за семнадцать лет брака там нет ничего нового – и продолжил свои вредности.