Писательница Инесса Давыдова

Отрывок из романа "В тишине леса" из детективной серии "Без суда и следствия"

Медынский район Калужской области

Громов проехал вдоль поля и, заметив выходящего из леса шефа, дал по тормозам. Не спавший всю ночь Токарев проснулся от резкого торможения и огляделся по сторонам.

— Ты работать-то сможешь? — Вадим заглушил мотор и надел куртку.

— Впервые что ли?..

— Шеф на взводе. Видать, очередной геморрой от вонючки Цапы.

Токарев надел резиновые сапоги и стрельнул лукавым взглядом на новые туфли Вадима.

— Одна радость, обувка у меня более подходящая.

— Ну раз подходящая, будешь всю грязную работу за меня делать, — проворчал Громов и вышел навстречу шефу. 

— Не буди во мне зверя — он и так не высыпается.

Отрывок из романа "Укрощение ветра"

В салоне джипа было холодно, как в рефрижераторе, но Бена это не заботило. Голову дурманило чувство безграничной свободы. Лязгающие затворы, окрики надзирателей, злобные взгляды сокамерников — все это осталось позади. Сейчас он за рулем крутой тачки мчится в столицу, чтобы выполнить намеченный план.

Несмотря на буйствующую метель, он надавил на педаль акселератора, выжимая из мотора максимум. Полупустая дорога хорошо знакома. За годы отсидки вокруг ничего не изменилось. Уже стемнело, дорогу освещали только фары джипа, но по этой части Подмосковья он бы проехал с закрытыми глазами, угадывая каждый перекресток и поворот. Это места, где он вырос, ходил в школу, обрел друзей и впервые влюбился.

Отрывок из романа "Укрощение ветра"

Холодный пронизывающий ветер обрушился на выходящую из метро Эрику и закружил в своем виртуозном вихре. Он был беспощаден и зол: сбивал с ног, пронизывал до костей, хлестал по лицу леденящей изморосью. Эрика чуть не задохнулась от потока колючего студеного воздуха, натянула шарф на лицо, оставляя полоску для глаз, и ускорила шаг. Ветер — родная стихия — каждый раз направлял ее по извилистым и тернистым тропам судьбы. Вот и сейчас у Эрики создалось впечатление, что эта встреча с воздушным водопадом не случайна. Его завывания походили на приветственную песню, а порывистые толчки — на приглашение к танцу. Он будто просил прощения, пытался примириться после длительной ссоры, но все еще сердился от ревности и одиночества, на которые она его обрекла.