Писательница Инесса Давыдова

Из цикла рассказов "Мистические истории доктора Краузе".
История девятая

Мюнхенская площадь Плацль была запружена туристами и местными жителями. Праздничная иллюминация и выпавший ночью снег усиливали атмосферу рождественских каникул. Краузе всматривался в жизнерадостные лица и думал, что, наверное, он единственный, кто сейчас идет по площади с неизменной маской скорби. Прогулочным шагом они с Майером подходили к знаменитому пивному ресторану «Хофбройхаус», который занимал почти всю восточную половину площади.

Профессор не был так быстр и словоохотлив, как прежде. Последствия повторного микроинсульта были более ощутимы, он перестал преподавать, но из профессии не ушел, активно консультировал и продолжал публиковать статьи по гипнологии, правда сам не записывал — правая рука то и дело немела — освоил диктофон.

Парадный и самый большой зал с овальным потолком, украшенным фресками баварских гербов и флагами округов, был переполнен. Оркестр играл гимн «В Мюнхене стоит Хофбройхаус». Рядом со сценой столпились туристы и фотографировали панораму ресторана. Профессор подвел Эриха к зарезервированному столу с табличкой «Hier sitzen immer die, die immer hier sitzen», дословный перевод которой гласил: «Здесь всегда сидят те, кто всегда здесь сидит».

Сегодня в рубрике "Проза за чашкой кофе" отрывок из романа "Тринити" из детективной серии "Слабое звено".

За две недели мне удалось узнать Руслана чуть больше и надо сказать, что жить с ним под одной крышей оказалось совсем непросто. В первые же дни я вывела свод правил того, что мне категорически запрещено. Первое, стучаться и тем более входить к нему в ванную, когда он бреется. Бритье — это важное совещание внутри его головы, детальный разбор предстоящих действий и творческий процесс одновременно. К тому же, если резко войти, он может порезаться, а Руслан этого терпеть не может. Его лицо — икона, на которую он молиться, его гордость и ахиллесова пята. Это открытие было для меня полной неожиданностью. Брутальный облик и решительный характер никак не вязались у меня с нарциссизмом. Но две недели совместного проживания утвердили меня в этой мысли окончательно. Не дай бог у него вскочит прыщ или выступит раздражение на коже, он будет рвать и метать, придираться к мелочам и даже беспричинно грубить. Подход к зеркалу будет через каждые полчаса, будто прыщ за это время может рассосаться от одного его лицезрения.

Из цикла рассказов "Мистические истории доктора Краузе".
История восьмая

Кружащие хлопья снега и городская иллюминация напоминали Краузе о скором наступлении Нового года, который ему во второй раз предстояло праздновать в одиночестве. Вот почему он спешил закончить рабочие вопросы и покинуть столицу. На мобильный телефон пришло подтверждение брони мюнхенской гостиницы. Эрих сообщил Майеру дату прилета и тут же получил ответ:

«Лора в восторге от идеи провести вместе новогодние праздники. В холодильнике тебя уже ждут любимые колбаски Вайсвурст»

Эрих знал, что супруга Майера будет в бешенстве от его приезда. Она терпеть не могла гостей, естественно, кроме детей и внуков. Жена профессора терялась, не знала, что приготовить на ужин и куда посадить визитеров, как она их называла. Мельтешила, впадала в панику и в конце концов заказывала еду из ресторана или уходила гулять, давая понять, что профессор должен сам позаботится о своих гостях.